В конце 1960-х гг., когда мы осуществляли наши первые эксперименты, были известны только два состояния, замедляющих обмен веществ ниже состояния покоя: сон и гибернация (зимняя спячка). Поначалу мы предположили, что релаксационная реакция могла бы указывать на доселе непризнанную человеческую способность к гибернации.
Одним из наиболее точных способов отличить сон от гибернации является измерение температуры в заднем проходе (ректальной температуры). У животного, впавшего в спячку, ректальная температура опускается более чем на 30 °С, что в 40 раз превышает падение температуры у просто спящего животного. Но измерения ректальной температуры во время медитации не обнаружили практически никаких изменений, показывая, что медитация не является состоянием гибернации.
Но она не является и состоянием сна. Во сне замедление обмена веществ происходит на период от одного до пяти часов; во время же медитации этот период длится три-пять минут. Кроме того, характеристики мозговых волн во сне не такие, как при медитации.
Почти сразу я выдвинул гипотезу, объяснявшую эту видимую загадку. Я выполнял эксперименты в тех же самых лабораториях, где в начале века работал психолог Уолтер Б. Кеннон, и был достаточно сведущ в его трудах и трудах его современников. Наша гипотеза была основана на понимании так называемой реакции "сражаться или убегать", или экстренной реакции, описанной Кенноном.
Кеннон открыл, что введение животным экстракта, взятого из надпочечников, могло стимулировать целый ряд физиологических изменений, в том числе повышение кровяного давления, учащенность сокращений сердца и дыхания, увеличение в три-пять раз притока крови в мышцы. Этот надпочечный экстракт содержал вещества, которые после назвали адреналином (эпинефрином) и норадреналином (норэпинефрином). Кеннон рассуждал, что эти изменения были подготовкой животного к борьбе или к бегству - отсюда и название реакции.
Я также вспомнил работу швейцарского физиолога Вальтера Гесса, лауреата Нобелевской премии. Открытия Гесса в сочетании с находками Кеннона дали нам ключ к пониманию релаксационной реакции.
В 1930-х и 1940-х гг. Гесс обнаружил, что, стимулируя некоторые участки мозга у лабораторных животных, можно вызывать реакцию, противоположную реакции «сражаться или убегать», которую он назвал «механизмом защиты от чрезмерного стресса». Эта реакция характеризовалась состоянием безмятежности, расслаблением мышц, снижением кровяного давления и частоты дыхания.
Мы выдвинули гипотезу, что Гессов защитный механизм мог иметь отношение к тем изменениям, что мы обнаружили при медитации. Если это было действительно так и мы открыли фундаментальную физиологическую реакцию у людей, казалось вероятным, что ее можно вызывать и с помощью отличных от трансцендентальной медитации подходов.
МЕДИТАЦИЯ И МОЛИТВА: УНИВЕРСАЛЬНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ
В трансцендентальной медитации проглядываются два основных компонента: во-первых, безмолвное повторение звука, именуемого мантрой, для минимизации отвлечения мыслей и, во-вторых, пассивное отвержение мыслей, которые все же вторгаются в сознание, и так по кругу (см. «Как возбудить релаксационную реакцию?»).
Взяв за основу эту формулу, мы провели несколько лет за изучением мировой светской и религиозной литературы, пытаясь выяснить, не были ли эти основные шаги описаны ранее. Мы рассматривали не только те традиции, которые использовали подобие мантры, но также те, где использовались продолжительные повторения какого-то слова, молитвы, фразы или мышечных движений в целях концентрации внимания. И практически во всякой культуре из тех, что мы изучили, эти фундаментальные шаги присутствовали.
Например, в иудаизме во времена Второго храма - т.е. примерно от IV-V веков до н.э. до I века н.э. - последовать ли философии, названной меркаболизмом, занимали позу зародыша и фокусировались на своем дыхании. При каждом выдохе они повторяли название магической печати, пренебрегая всякими другими мыслями, приходившими в голову.
В христианстве молитвы, восходящие почти ко времени Христа, распространялись изустно, впервые появившись в практике отцов пустыни, аскетов, живших в Северном Египте во втором, третьем и четвертом веках н.э. Одна из этих молитв была, в конце концов, кодифицирована в XIV веке на горе Афон в Греции, где эта техника до сих пор практикуется православными монастырями. При этом вы должны концентрировать внимание на своем дыхании и на каждом выдохе повторять про себя молитву: «Господь мой, Иисус Христос, смилуйся надо мною». Если вам в голову приходят другие мысли, вы должны прогнать их и вернуться к молитве. Эта молитва сохранилась до наших дней во многих христианских ответвлениях и именуется ныне молитвой Иисуса или молитвой сердца.
Очень схожая практика обнаруживается в исламе, буддизме, синтоизме, даосизме и конфуцианстве, причем различия проявляются только в употребляемых словах. В исламе, где этот процесс именуется «дикр», молящийся фокусируется на какой-то фразе из Корана или на слове Аллах. В синтоистской церемонии внимание концентрируется на счете, ассоциируемом с дыханием. В одной из молитв тибетского буддизма повторяется фраза ом мани падме хум («привет, бриллиант лотоса»).